Никогда ничего не будет, всегда будет всё!
Дождь, звонкой пеленой наполнил небо, майский дождь.
Гром, прогремел по крышам, распугал всех кошек гром.
Я открыл окно и веселый ветер разметал все на столе,
Глупые стихи, что писал я в душной и унылой пустоте.
Грянул майский гром, и веселье, бурною пьянящею волной,
Окатило - "Эй вставай-ка и попрыгай вслед за мной,
Выходи во двор, и по лужам бегай, хоть до самого утра,
Посмотри, как носится смешная и святая детвора!"
Капли на лице - это просто дождь, а может плачу это я.
Дождь очистил все, и душа, захлюпав, вдруг, размокла у меня,
Потекла ручьем, прочь из дома к солнечным некошенным лугам,
Превратившись в пар, с ветром полетела к неизведанным мирам.
И представил я: город наводнился, вдруг, веселыми людми,
Вышли все под дождь, хором что-то пели и плясали, черт возьми,
Позабыв про стыд, и опасность после с осложнением заболеть,
Люди под дождем, как салют, встречали гром, весенний первый гром.
Гром, прогремел по крышам, распугал всех кошек гром.
Я открыл окно и веселый ветер разметал все на столе,
Глупые стихи, что писал я в душной и унылой пустоте.
Грянул майский гром, и веселье, бурною пьянящею волной,
Окатило - "Эй вставай-ка и попрыгай вслед за мной,
Выходи во двор, и по лужам бегай, хоть до самого утра,
Посмотри, как носится смешная и святая детвора!"
Капли на лице - это просто дождь, а может плачу это я.
Дождь очистил все, и душа, захлюпав, вдруг, размокла у меня,
Потекла ручьем, прочь из дома к солнечным некошенным лугам,
Превратившись в пар, с ветром полетела к неизведанным мирам.
И представил я: город наводнился, вдруг, веселыми людми,
Вышли все под дождь, хором что-то пели и плясали, черт возьми,
Позабыв про стыд, и опасность после с осложнением заболеть,
Люди под дождем, как салют, встречали гром, весенний первый гром.